Геология наивности или
трактат об общности небес.
В честь давно уже минувшего
400-летия поселка Афанасьево, который до начала прошлого века носил название
Зюздино
* * *
Здесь весьма благоприятный для масштабных фантазий
ландшафт. Кратерообразные зеленые, на новозеландский манер, дискордантности
рельефа, множество точек всецелого созерцания «края земли» - все эти компоненты
благоприятны для отрешающегося поведения…
От тоски здесь не хочется уходить в алкоголь –
страшно, ибо слишком уж близко болезненное восприятие.
* * *
Геологическое
наблюдение
Я хочу пить свою
тоску из каменных
кубков
бывших бездонными
синих морей,-
А вослед лучезарному
Пойлу отправить свинец
Круговертных воздухов…
Зари трепетанью не внемля,
Испрошу омовения красного
Червь-ручейка,-
На прощанье откупорив
Славный и тошный портвейн…
24.07.07.
00:25
Обыски земной поверхности, равно как и проводимые по
долгу службы облавы на душевнобольных, не переставали производить весьма
сильное впечатление… Довелось увидеть и позабытые посреди проселка каменные
тесаки кроманьонцев, и преходящих к совершенному унынию носителей манихейского
бреда…
Распираемый наблюдательскими и исследовательскими
впечатлениями, и, в равной степени полнеющий от поедания жирнейшей и густейшей
во всем мире сметаны и больничной каши, вечерами я предавался написаниям,
иллюзорным прочтениям, проникая «в суть клинической картины» афанасьевского
сообщества.
Несколько было грустно оттого, что не было подходящей
возможности порастворяться в окрестном мироздании, но эти издержки незрелой младости
с лихвой компенсировались более обстоятельным эмпатическим проникновением в
суть феноменов душевной болезни и социальных язв мифически – мистического тела
под заголовком Афанасьевский район.
Вдоволь нахлебавшись солнечного тепла, уходи поскорее
в гнус – сим и смиришися, сим и изгонишь из ноздрей своих замшелый серум
чувства вины. Оплывший, аморфизированный, превратившийся в похмельную
цитоплазму, и, дабы смыть с тонзуры посыпанный накануне пепел (не сочти за
банальность) – иди в баню – в этот универсальный асклепиариум, в этот
допустимый уголок не совсем кошерного пребывания. Испытай гипертермические
приступы бездыханности, и, уже более похожий на оригинал, возвратись к привычному кругу местной экспедиционной
занятости.
Вдохновение общественного бытия всецело обязано…
(сейчас бы написать «здесь», но меня останавливает нелюбовь к стереотипиям,
ибо, когда пишешь эти стандартности с указанием на локализацию в пространстве
по отношению к себе, - то: во–первых - грешишь эгоцентрикой, а во–вторых все вышеизложенное
начинает походить на путевые заметки…) …экспедициям.
По вечерам мы выходим в центры населенных пунктов и
лицезреем там свои оригинальные признаки существования; в данный момент
внимание нашего консилиума обломков эпохи иллюминатства привлекли умственные
сущности с женской природой, одеты сии непростые живности в платки с кисточками
до пяток, лица имут яко женьския, лапы абы коршунячьи, власы преобразованы,
посредством гомономной субституции, в перья с железными наконечниками, жгучими
зело.
Во устах этих удивительных животных ветхая песнь: о
том как хорошо, что они не такие как прочие грешницы и хищницы, они любят
длинные невнятные стихи про чужую праведность, питаются всеобщим недоумением
никогда не размножаясь.
Изредка вся популяция слетается вместе по мановению
загадочного рыжебородого факира, он кормит их орехами кешью и учит не клевать
прохожим лысины, чему те не мало признательны.
Лесная часть экспедиции давным-давно заблудилась в дебрях неокарбоновых кущей, где
пыталась наскрести критическую массу помета артокарпуса, наивно полагая, что
под сим именем скрывается эволюционный предшественник амфибий. Когда по рации
они узнали, что артокарпус дословно значит «хлебное дерево», архиэкспедит
Сильвестр II наложил на экспедиционный центр
четырехколенную анафему и продолжил поиски в автономном режиме. Обрастая за
долгие годы бородами, питаясь ароматом багульника и листьями белены,
сильвестриане, объединяемые алчбою к сенсации, набрели, в конце концов, на
землянку последнего в Кировской области манихея; тот показал им немалую
видимость милосердия и гостеприимства, разместил их по шести галереям для
гостей, давая всякому двусмысленные высказывания на предмет существенной своей
осведомленности в артокарпологии. Сам же сей - яростный и зловредный Дивноземец
получил от своего галлюцинаторно–параноидного мира стимул к уничтожению
«нечестивцев». Ради этого он похитил у гражданина С… двустволку и, при попытке
прекратить ересь сильвестриан, был госпитализирован в психиатрическую больницу.
Сильвестриане, желая реабилитироваться после такого
потрясения, спешно связались с центром,
выразив стремление к воссоединению с утерянными корнями, и даже принеся в
покаянный дар найденный в лесу тесак кроманьонца, были приговорены судом Экспедиции
к ссылке в Нарьян-Мар сроком на пять лет. Сильвестр II весьма декомпенсировался в душевной жизни, приобрел
гротескное послушание перед центром, - звонил туда даже затем, чтобы испросить
разрешения на прием пищи, - напрочь забыл об артокарпусе и до конца своих дней
решал административно – хозяйственные вопросы экспедиционной группы.
Дабы нам, мыслящим в категориях опостылевших всем
золотых середин, не уподобиться в своем временном житии и иждивании потухшему
хворосту Сильвестрова учения никогда не забывайте, на финоугоркий манер, о родительном
падеже множественного числа и о ферменте, расщепляющем уксусный альдегид…
И ни в коем случае не ешьте кальмаров, особенно
вяленых! Эти твари потопные ухудшают опьянение, навязывая злой привкус и
чувство надвигающейся трагедии.
Задумывая всерьез взяться за непосильную ношу борьбы с
алкоголизмом, бытовым пьянством, кровосмешением и массовой субкультурой
провинционализма,- необдуманно шел на неофициальные контакты с властью мирской;
когда же понял, что дело ея – дрянь и что сильна она лишь в пространстве
вековой давности судейского памфлета, написал об этом Сильвестру… Если бы на ту
пору у нас не было уговора о нецитировании, он непременно бы посоветовал «не
нудить вспять поноса» бюрократической машины, однако ж целомудренно промолчал
по этому поводу.
Однажды в своей жизни я, ратуя за всецелую
оригинальность, опроверг ценность цитаты, наделив ее свойствами вторичного
хаоса и деградантной сердцевины в популистской облатке; однако при этом дурная
навязчивая наклонность к цитате у меня не иссякала. В этот час ко мне в избу
постучал деревянный жезл деда Сисльвестра – он принес с собою чудный и дешевый
портвяшок, который научил пить, закусывая соленым лимоном, я тогда занимался
прочтением впечатлений судейского чиновника об уезде более ста лет назад. Входя
в истерические экстазы, я цитировал строки неуклюжего
софистическо-гедонистического опуса, к которому более применимо название
«памфлет».
Сильвестр лишь стукнул меня на прощание жезлом и тут я
вспомнил свою же концепцию о нецитировании. Мы расстались, а наутро его
схватили экспедиторы…
***
Посвящается здравию души и тела Бокарева Бориса
Викторовича
и блаженной памяти альманаху «Кастальский ключ».
Ряд мелких, обыденных серых досок
И стен, разрисованных гладью,
Над каменной апсидой светит Восток
И ликов потушенных складни…
Впервые я встретил аморфное «Вы»
В непрочном приливе сознанья,
Где словом загадочным из глубины
Снотворных цветков прозябанья,-
Вернемся и выучим все жемчуга,
Все глупости нужных обманов -
Я рад, что, увидев во мне дурака,
Избрали меня от профанов.
Я счастлив безмерно и ругань моя
Не станет веселью помехой:
Тишь сумерек, вихри и музыка дня,
Тьма ночи – ирония смеха…
Во всякой природе царит маята,-
В любом безрассудстве – примета,
Искусство естественно - зло естество
Как мудрость ушедшего века…
Мы вспомним прошедшую видимость дня
И вычурность стихосложений;
Хватило бы нам простоты да вина
Без пошлостей, без сожалений…
08.09.07
11:09
Чтобы уйти подальше от навязчивого суетного упоминания
о дешевой алкогольной продукции, начал исполнять творческое обещание, данное
давным-давно. И вот – когда чувство долга минуло, дезактуализировалось, оставив
лишь порывистый след в моем восприятии, созрело это что-то. Если суждено
моим написаниям попасть когда-либо в руки убежденных психиатров, – они вынесут
вердикт: диффузная психопатологичность сюжетного и идейного каркаса
стихотворной формы, центрально замешанная на измененной сфере сознания и
восприятия. Несколько отстают невротические и истериформные самооценочные
включения, однако трактуемые с позиций всепроникающего эгоцентризма, могут
служить указаниями на шизоаффективные форпосты.
Устанут, устанут от меня и здесь, как всюду нормальные
люди устают от самоанализа, одно радует – усталость свою они компенсируют
созерцанием изобилующего повсюду зеленого психологического комфорта.
Как было бы на диво
Величаво,
Коль взяв перо десницею
За трость, -
Само б оно
И пело и писало
Да источало
Благость или злость…
А я бы не при чем
Остался, как безумный, -
От мыслей и от дел
За чуждость оных
Мне…
19.09.07
13:10
Наверняка кто-либо из древних мыслителей (скорее всего
выходцев с арабского востока) написали в свое время не один трактат о зеленом
цвете, но и при этом условии, вряд ли вся сумма знаний о его физике и
метафизике сравнится со здешним его пребыванием в качестве прослойки между дном
морским и свинцом (или индигокармином) неба.
Новозеландские аллюзии выведены по принципу
первобытности и затерянности, а не по признаку ухоженности и обустроенности или
цивилизаторских амбиций. Вообще,- обустраивать местные ландшафты - совершать
преступление против боговдохновенного акта и сознательно-оправданной стагнации
живых форм в благоговейном оцепенении перед творением.
Скучный тезис – но, побывав здесь возможно понять цену
стихий.
Идея свободных тождеств на взгляд вечноживых агасфероподобных
судейских чиновников себя изжила, не успев, однако полноценно развиться. Что
проку в строках, если они не имеют синтагматической отточенности, если нет
смыслообразующих структурных элементов. Очень хорошо, что мы живем в эпоху
профессионального судейства, а ведомство судебное переполнено своими делами.
Чиновникам некогда изощряться в классических эссе литературоведческого плана,
да и классическое образование получают ныне совсем немногие – и это тоже для
нас отрадный факт.
***
Они жаждут отмщения,
Ищут прицела,-
Прикинувшиеся разрушенными
До негли
И праха,-
Овально-округлые
Тесаки кроманьонцев…
Убийственно томно бесцветные,
Сизо-седые булыжники
Здешних холмов.
24.07.07
00:55
По средам пятницам субботам и воскресеньям Иафетово потомство выходит из землянок, дабы,
слушая вздорное блудолюбие, очень громко говорить о банальных пустяках. От
всего этого вихря чистейшей эмоциональности хочется укрыться в лесной землянке
или, на худой конец, залезть под дерматиновое ложе врачебного безысходного нестяжательства.
В землянке снова поселился туберкулез…
Сможем ли мы, живя пока - что не в аду, узреть и уразуметь пределы отчаяния?
Имя этой напасти – легион и безумию ея несть числа ни описания словесного. Что
ж вы, скудоумцы, жуирующие земные выработки – слащавые пары, газы и жидкости,
наивно решили, что живете под небом и над землею….
Финал 90% из вас мне предсказуем - равно как и участь
бесславная духов злобы поднебесных.
Вы, подселив ко мне Палочку Коха, решили, что возвратите меня из своего
собственного мира?
Даже смеяться над вами банально. Нет – землянка меня
учит обходить острые углы мироздания, восходя в новые восторги духа и
агональные состояния плоти. Вы же, нерадивцы, учитесь,- учитесь у меня, у нас…
ибо время – близко.
01:10
~ ~ ~
Петербург – лаврские канавы,
Болотная мистика:
Потускневшая серебрянка
С кошерных кладбищ,
Струи олова облаков;
Придирчивый взгляд…
Верно охтенка?
Но я не негроид, не поэт:
Пусть нас судят
Обжоры да голуби,
Допевая столичный сонет!
Что в желаньи сравнить
Несравнимое;
Только ль в темечко
Слово «болезнь»?
От судов оправдаюсь неведеньем,-
Питер – Зюздино –
Общность небес…
Струи прахов и пеплов
Развеянья:
Серо-синий колпак –
Облака…
Взгляд открытый,
У чуди завиденный –
Без поэзии
И навсегда!
24.07.07
01:25
Пробуди нас, Господи, от бесплодных грез,